Эрин Брокович

мне сорок четыре, когда скрипит подьездная дверь часы пробивают восемь, я выхожу на работу и плотнее застегиваю пальто. я работаю инженером, я начальник - несносный начальник , меня величают боссом, к моему приходу делают кофе, проветривают окно
секретарши выстраиваются в шеренгу, послушно кивают, подписывают договора… не поднимая глаз расползаются за столы. столько лет прошло, а до сих пор мне не встретилась самая та или просто не позабылась ты
все у нас было слажено, весело, звонко - восемь лет теплоты, постоянный август, лето, булочная на перекрестке, сонные смс, а теперь я под лампой дневного света , все пытаюсь справиться без
без номера, который мне вьелся, кажется, в кору головного мозга, выглаженных рубашек,глаз твоих по-морскому зеленых, без просмотренных нами фильмов, без книг нами не прочтенных

за окнами сентябрит, потом валит белый снег, а потом весна…все циклично, на деле же- все проходит можно сказать- стирается, в кабинете окна от пола до потолка, только солнечный свет к ним упорно не прикасается
как и ты ко мне больше не прикасаешься, утром не будишь касанием теплых губ…забывается, милая, забывается. мне не сдохнуть пока я работаю тут
эти девочки - конструктор придуманный кем-то - отлаженный, хрупкий, выведенный в продажу…я плачу им четырнадцать долларов в сутки, они все сильней стрелки на брюках выглаживают
расстегивают пуговицы, расправляют ворот, красят губы красным абсолютно не ведая, что я прокуренный взрослый мальчик на зубок по тебе выучил эти методы
смешные белокурые, снуют по моим коридорам, глядят мне пугливо в глаза на накрахмаленной блузе брошь теребя
и не знают
не знают
не знают,
что никто мне не нужен кроме тебя

и потом она не выдерживает и с порога ему кричит сколько можно разбрасывать вещи, терять ключи, я устала скрываться за плотным щитом, храня наточенные мечи, если ты умеешь так жить- научи, а не то все чувства, что были искренни и горячи растворятся в февральской вьюге
он молчит, будто видит ее впервые и они никогда не слышали друг о друге, все его минувшие, дорогие были каплями от недуга и когда он встретит ее в переполненном океане на юге, по дороге от круга к кругу, непременно намочит ноги
а она то здесь, ругается, морщит нос и подводит итоги, в этом скомканном, только ей услышанном монологе, мол не можешь меня держать - уходи с дороги, потому что я устала стоять у тебя на пороге и ни разу, ни разу его не переступить
оба чувствуют, между ними натянута крепкая нить, он говорит «я готов изменить все, что так тебе колется и мешается», а она кивает, рукав теребит, смотрит ему в глаза и тихонечко улыбается

пусть тебе снится берег соленого моря, моя загорелая кожа и звонкий смех, пусть хотя бы во сне нам быть вместе, представляешь – землю укрыл белоснежный снег, а тебе снится палящее солнце, безумные волны и детство
я бы была белокурой твоей соседкой, что под мышкой таскает куклы, потом учебники и тетради, которая всегда возвращается раньше восьми, которую ты встречаешь в подъезде или в парадной, но боишься заговорить
я бы была невестой тебе после какого-то нового года в обществе общих друзей, выпитого тобой бокала для храбрости, робкого «потанцуем?», я бы смеялась на то, как какой-нибудь из гостей с тем же вопросом на свадьбе пристанет к моей подруге
смеялась бы точно так же, как когда наши дети пойдут в первый класс и принесут рюкзаки с пятерками за то, что умеют читать по буквам, я бы хотела, чтобы случилось именно так, но так не будет
и,наверное, ты никогда не услышишь мой смех, никогда не коснешься моей руки, ты ведь даже представить не можешь, что мне снится каждую ночь, знаешь, в этом огромном мире нет никого, кто сумел бы помочь…

мы сидим напротив и между нами нет ничего..только ладони,тесное пальцев сплетение и нежность взгляда..твой разрядившейся телефон, мое обещание дома быть к десяти..мы сидим напротив и мне ничего не надо..вот только смотреть бы в твои темно-карие от зари до зари

на самом деле совсем не так ...она допивает коньяк и ставит на паузу кокера "сегодня.- она говорит- вечер прошел красиво"..и расцарапанное запястье и сотню лет не звонившая нокиа по-Станиславски честно играют в трио

и ей не больно
на улице валит снег
она подбирает плед и плетется в койку,зима умело гладит ее запястье
но кто-то сверху все время сыпет
сыпет не ей в ладони
то снег
то счастье

моя девочка, сколько можно тратить ночи на то, чтобы спать? Тебе нет тридцати, ты светла настолько, что сумеешь дышать углекислым, твои волосы беспокойны, когда разбросаны ветром по хрупким твоим плечам , так же как мои о тебе беспокойны мысли, так же как письма, которые я не успел тебе ни отправить, ни написать
моя светлая, кто с тобой засыпает в одной постели? И рисует узоры на узком твоем бедре, я хотел приехать, но две недели не было в кассе билетов, было много людей, ты же знаешь, мне среди тех, кто не ты почти тошно ,а когда две недели прошли оказалось билеты есть, но они ни к той тебе, прошлой
что тебе рассказать про этот январь, который забрался под кожу? Я на днях уезжаю, пока не знаю, когда вернусь, моя девочка, если тебе захочется- набери мой несложный номер…я же знаю, ты помнишь его наизусть
а еще я знаю, что ты никогда мне не позвонишь, поэтому смело могу отключать телефон в салонах любого авиалайнера, ты ушла от меня четыре весны назад
и правильно ,моя девочка
правильно

я тебя не люблю, в этом-то вся проблема,
у тебя от меня, понимаешь, не будет ни горя , ни счастья,
мы сейчас расстанемся и окажется, что без меня тебе любой океан по колено,
а может быть не окажется
ты же сильная, выстоишь против любого ветра,
против любого бывшего, против меня,
мы сейчас расстанемся и окажется,
что всевышний держит тебя в руках ветром волосы теребя
без тебя, понимаешь, спокойнее ночи и утро добрее,
без тебя я не спешу обьясняться,
мы сейчас расстанемся и окажется,
что я спокойно и сам выношу минус двадцать
без тебя, понимаешь, я замечаю,
что вокруг есть люди
ты стоишь на другом конце улицы и осмысливаешь мои слова..
мы сейчас расстанемся и окажется, что друг друга, как прежде любим,
поэтому мы не расстанемся никогда